Л. Дубовик - художница, вступившая в ополчение и погибшая за Родину

Дубовик Людмила Федотовна родилась 9 июля 1917 года в Москве. В 1932-35 гг. училась в Московском художественном училище памяти 1905 года, у А.Н.Бакшеева. В 1936 г. поступила в Московский институт изобразительных искусств (Московский государственный художественный институт им. В.И. Сурикова), мастерские П.Д.Покаржевского и С.В.Герасимова. Считалась одной из самых талантливых живописцев первого выпуска. С.В.Герасимов взял её в свою мастерскую за талант, хотя считал, что «женщинам в живописи делать нечего»…

Из воспоминаний художника Гримицкого В.Г.: «В числе студентов была отобрана небольшая, но очень сильная группа, подготовленных учеников училища имени 1905 г. Среди них и находилась высокоодаренная Люся Дубовик. Невысокого роста, пепельно-блондинистые кудрявые волосы, светло-карие глаза с родинкой над глазом, отметкой божьей. Как я был влюблен в нее один бог знает. Так вот она на многих студентов имела влияние не только своей подготовленностью, но и большим талантом…» 

Из воспоминаний заслуженного художника РСФСР М.Саченковой: «Впервые я услышала о Люсе Дубовик, когда мы держали экзамены в Московский художественный институт. Экзаменационная постановка была: портрет с руками. Прошел слух, что какая-то девушка из училища 1905 года пишет хорошую работу. Я подошла посмотреть. Поражена была колористическим богатством и серебристостью тона. Она знала то, о чем я не имела представления. В то время я умела только раскрашивать.

Когда мы стали студентами, Люся попала в мастерскую П.Д.Покаржевского. Здесь она оказывала влияние на всю мастерскую…»

Из воспоминаний художника Рубинского И.П. (ополченца 18 ДНО): «Я часто вспоминаю Люсю в роли маленькой мамы (она – на три года старше), к которой можно было обратиться за советом. Она всегда стремилась сделать что-то доброе. Многим ее товарищам есть что вспомнить.

Мы выступали на соревнованиях по плаванью. Вдруг, у всех представителей нашей мастерской на головах появляются специальные шапочки. Это дело рук Люси.

Я не мог вовремя заплатить за учебу. Первую проверку наличия студентов в мастерской проводит Люся и с группой товарищей едет ко мне за город, выясняя причину.

Мы студентами зарабатывали на оформлении праздников 1 мая и 7 ноября. В праздничные дни усталые шли на демонстрацию, а после собирались и находили отдых в гостеприимной семье Дубовик.

Наш актив дипломников института добровольно ушли в ополчение на войну. Вдруг, в дремучем лесу, рядом с фронтом, среди складов снарядов и оружия, мы получали теплые письма и недорогие подарки, которые для нас были самыми дорогими. Там, в Москве о нас думают. Там Люся – она руководит». 

Человек она была очень порывистый и искренний, убеждённая правдолюбка. Перед самой войной (в июне 1941 года) она вступила в партию, и один из вопросов, заданных при вступлении, был: пойдёт ли она защищать Родину? Людмила Федотовна, не раздумывая ответила «да». 

Будучи одаренной студенткой, которая в дальнейшем могла бы развиться в сильного мастера, будучи дипломницей 5-го курса, окончила курсы медицинских сестёр при Московском Государственном художественном институте и в октябре 1941 года добровольно, через Ленинградский РК ВКП(б) г. Москвы вступила в ряды 3 Московской коммунистической стрелковой дивизии. 

Из письма Л.Ф.Дубовик матери и сестре Нине:

«Родные мои, мамонька и Нинуша. Здравствуйте, мои любимые! Обнимаю вас крепко и шлю пожелания самые лучшие. Здоровья и лучшей жизни. Я жива и вполне здорова. Вы мне не поверите, да я и сама не ожидала, что буду себя так хорошо чувствовать. Все мои болезни как рукой сняло, несмотря на ненормальное питание, ничего не болит и не мучит. Хочу надеяться, что и дальше так будет. Я сейчас прикреплена к врачу, живу вместе с бойцами, делю с ними все. Они все очень хорошие, душевные и простые люди, и все почти моложе меня, так что тон у меня с ними покровительственный. По правде говоря, я ожидала худшего отношения, а они все просто как родные и у меня вроде как большая семья стала, я их журю, ворчу на них и помогаю, чем могу, штопаю, латаю, лечу, стираю и хожу на земляные работы. Очень занята все время, ребята чувствуют мою о них заботу и в свою очередь трогательно внимательны. Ну мой свирепый характер вы знаете, так что можете быть спокойны, все в норме. Очень мне пригодилось все, что я умею по хозяйству, я ведь тут… <письмо оборвано>» 

Из письма Л.Ф.Дубовик матери:

«Родная моя, мамонька! Как твое здоровье? Я так волнуюсь за тебя все это время. Как у тебя прошла операция? Нина у меня бывает, и я ее жду с нетерпением. Вчера приехала неудачно, пришлось заночевать у нас. Посылаю тебе масло и печеньице, ты сама знаешь в моих условиях на большее рассчитывать трудно. Жаль, что Новый год будем встречать отдельно. Не поздравляю тебя пока, надеюсь, скоро еще будет случай поздравить. Поправляйся, родная. Желаю тебе этого от души. Твоя Люся». 

Из письма Л.Дубовик от матери (24 декабря (?) 1941 года):

«Люсинька, родная моя. Здравствуй, дорогая, мне очень хочется видеть тебя, но сегодня никак не могу. Я взяла работу на дом, теперь надо работать, чтобы не быть в хвосте, а тут на грех машина капризничает, никак не приспособлюсь. Ну ничего, только бы быть здоровой, тогда никакая работа не страшна. Пиши, как ты там живешь, что тебе нужно, я боюсь, что вы скоро будете в бою, и там начнется настоящая работа. Будь внимательна и ласкова с больными, не будь резкой, ведь больной — что ребенок, его надо уговаривать, а не ругать, помни, что ты им сестра.

Люся, дорогая, не забывай, что мы ждем тебя, береги себя, будь осторожна, смотри в оба, знай, что тебе грозит опасность, враг тебя не пощадит, а ты так нужна и раненым бойцам, а еще больше нужна мне. Я днем и ночью думаю о тебе. Мне страшно подумать, что мы больше никогда не соберемся вместе за семейный стол. Люся, дорогая, если тебя отпустят, приезжай хоть на минуточку, а если нельзя, я приеду к тебе. Не могу только назначить день. Как только буду свободна. До свидания, моя дорогая, крепко-крепко целую тебя. 24 <неразборчиво> 1941 г. Твоя мама». 

В декабре 1941 года – сандружинница 7 роты 3 батальона 1 сп 3мксд. 

Из характеристики (25.12.1941): «Хорошая общественница, редактирует ротную газету. Хорошо помогает в выпуске боевых листков подразделений. Хорошо дисциплинированный и исполнительный товарищ. Политически и морально вполне устойчива. Для службы в РККА подготовлена». 

Поздравление отцу от Л.Ф. Дубовик с наступающим Новым годом (30 декабря 1941 года):

«Родной мой папка, здравствуй! Поздравляю тебя с новым грядущим 42 годом. Желаю, чтоб он стал самым прекрасным в твоей жизни. Ты знаешь, что для этого надо. Папка, не сердись ради бога, у меня всегда не как у людей. Я умудрилась свои письма к тебе слать на ящик № 21. И они, значит, к тебе не дошли. Теперь напишу тебе длинное письмо после Нового года. О маме и ее здоровье тебе пишет Нина, а я ведь сама ее не вижу и знаю только от Нины. Целую, мой родной, горячо шлю еще раз мой привет и лучшие пожелания. Я вполне здорова. Люся»

В февральских боях 1942 года – санинструктор 7 роты 3 батальона 371 сп 130 сд.

Из отчета инспектора Политуправления Северо-Западного фронта батальонного комиссара Утенкова: «… о жизни Люды и ее работе друзья и боевые товарищи рассказывают с такой свежестью, как будто бы она ушла от них только вчера.

Особенно хорошо ее помнит бывший командир этой роты /ныне командир 3 батальона 371 сп/ старший лейтенант тов. Колосов Николай Павлович. Он говорит: «Товарищ Дубовик у нас была не только санинструктором, она была редактором нашего ротного боевого листка, активным членом нашей партийной организации, храбрым воином, скромным и отзывчивым товарищем. Люда, никогда не считалась с трудностями, в бою всегда была там, где нужнее всего была ее помощь раненым товарищам».

Из письма Л.Ф.Дубовик матери и сестре Нине (1.02.1942):

«Здравствуйте, мои родненькие мамонька и Нинуша. Вот я и далеко от вас. Я все еду с того дня, как была у вас <неразборчиво> и до сих пор. Очень странный этот путь. Мы с вами много раз ездили по этой дороге и остановки все знакомые. Я так уже привыкла к кочевой жизни, что, думается, лучшего помещения, чем товарный вагон нельзя придумать. Нечего пока вам сообщить интересного. Я здорова, настроение очень хорошее. Я бодра, как и все мои друзья. Спасибо вам за ваши хорошие письма. Они мне приносят очень много радости. Вы единственные мои друзья, кому я пишу и от кого жду с нетерпением ответа.

Девушкам я ничего не писала. Совсем не знаю, что им писать и нет желания никакого. Напишу еще папе. Не знаю, когда придет письмо мое к вам. Буду писать регулярно, а вы всегда помните и знайте, что люблю я вас больше всех. И если когда-нибудь грущу потихоньку, так о вас. Больше всего хочу, чтоб мои 25 лет мы встречали вместе. Привет вам от <неразборчиво> Исаева и Колосова. Он так заботлив, что я не знаю, чем я заслужила. Ну все будьте здоровы и бодры, привет папке и соседям. <неразборчиво> и Коле особенно. Целую крепко-крепко. Ваша Люся» 

Из наградного листа: «Во время боев с немецкими оккупантами тов. Дубовик Л.Ф. с исключительным вниманием прилагала все усилия к тому, чтобы на поле боя не остался ни один раненый боец и командир.

В бою за дер. Павлово 21 и 22 февраля 1942 г. она оказала помощь и вынесла с поля боя 28 раненых бойцов и командиров с их оружием. В бою за д. Сидорово 23.2.1942 г. она перевязала и вынесла с поля боя 13 бойцов и командиров с их оружием. За все время боев вынесла с поля боя 41 раненого бойца и командира с их оружием. В бою за д.Сидорово 23.2.1942 г. тов. Дубовик Л.Ф. пала смертью храбрых». 

Обстоятельства гибели Л.Дубовик выяснялись на уровне начальника Оргинструкторского отдела Главного Политического Управления РККА и заместителя начальника Политуправления Северо-Западного фронта. 

Из письма сестры Нины Дубовик отцу (2 апреля 1942 года):

«Милый мой папочка! Крепко-крепко обнимаю тебя. У нас такое горе и мы так далеко. Приходится переживать каждому по одному. Нашего горя никто не поймет. «Война, жертвы» — такие холодные и пустые слова. Нет, я теперь никому не стараюсь излить своего горя, я знаю, все равно меня никто никогда не поймет. А мама, как я за нее боюсь. Я знаю, она разделила бы мое, наше горе, но как ей сказать? Нет, я не хотела бы никогда, чтобы она не знала этого.

Она сейчас догадывается, все плачет, ничего не может делать и, наверное, скоро опять сляжет — астма стала сильнее ее душить и сердце совсем расшаталось. Бедняжка, ей столько пришлось перенести в этом году. А я еще сглупила, подала запрос насчет Люси в военкомат и ответ скоро должны прислать на дом. Что теперь делать, я прямо не знаю? Голова совсем не работает. А мама все высказывает предположения, думает, что наша Люсенька еще жива, но может ранена, может некогда писать. Говорит: «Давай напишем девушкам, с которыми Люсенька была в роте». А я все молчу, только зубы стискиваю. Она обижается, почему я молчу. А что я могу сказать, когда я знаю, что эти девушки тоже убиты. О Люсе я с ней стараюсь не говорить. Мы говорим о чем-нибудь постороннем, но обе думаем о ней, так тяжело. Но пускай у нее есть еще надежда, которой нет у меня, и я не хочу отнять у нее последнее, но поздно хватилась и, видно, она скоро узнает. Милый папочка, не помню, писала ли я тебе, как погибла наша милая героиня.

Перед днем Красной армии она была с частью переправлена на Ленинградский фронт. Там они участвовали в нескольких боях, выбили немцев из нескольких населенных пунктов. 23 февраля была сильная метель. Их часть продвигалась вперед под Павловым. Боец видел, как Люсенька ползла раненому, как ползла обратно с ним, но вдруг вражеская пуля попала в нее. Она привстала, потом прислонилась к дереву и так сидя и осталась. После боя к ней подошли бойцы, ее так все там любили и уважали, она уже была холодная. Но совсем не изуродована. Они увидели, что у нее пробито пулей сердце. В карманах нашли только записную книжку и ручку. Документов не нашли. (Партбилет она всегда держала под гимнастеркой в кармашке на груди.)

Боец, который это все рассказал своей жене, после смерти Люси был тяжело ранен. В течение рассказа несколько раз терял сознание. Он просил передать Люсиным родным, что она была хорошим другом и что смерть у нее была хорошая, мгновенная. Милая, она сама хотела идти на фронт помогать раненым бойцам. Она когда была у нас последний раз, то читала нам стихотворение советского поэта. У меня до сих пор звенит в ушах ее голос: «Жди меня, и я приду, всем смертям назло»!!! Ждите меня, говорила она, и я все ее ждала и жила только одной этой мыслью.

Да, ее теперь нет, но я не могу, нет, я, наверное, никогда не поверю этому. Так больно, будто эта же пуля попала в мое сердце, но я не умерла и должна жить и мучиться.

Я отвыкла от людей, но Люся всегда со мной. Я всегда спрашиваю ее совета и думаю, что бы она мне ответила, что бы посоветовала. Кругом ходят люди, знакомые и незнакомые, но я все равно одна и только одни воспоминания о Люсе, с которой связан каждый день моей жизни, только одни воспоминания о ней заполняют мою голову. Да беспокоюсь за маму. Папочка, милый о, как бы я хотела прижать тебя к себе. Я думаю, ты бы понял меня, да, ты бы понял. Ты же тоже один должен переживать это горе.

Нет, никогда не заживет эта рана. И никогда больше наша семья не будет счастливой и у меня не будет милой сестренки и друга.

Нет, я не могу больше писать.

До свидания.

Пиши мне до востребования.

Твоя Нина»

Приказом Военного Совета Северо-Западного фронта №869 от 16 июля 1942 года награждена Орденом Красного Знамени (посмертно). 

Персональные выставки Людмилы Дубовик прошли в Москве в 1943 году (вечер памяти в Московском институте изобразительных искусств), в 1966 и в 2015. Её работы находятся в Министерстве культуры России, Музее истории Москвы, фонде МГХИ им. В.И.Сурикова, в частных коллекциях России, Великобритании, Италии, Германии и США. 

В Институте имени В.И.Сурикова размещена мемориальная плита с именами сотрудников и студентов Института, ушедших на фронт и погибших за Родину. Среди них первым значится имя Людмилы Федотовны Дубовик. «Можно только гадать, каких бы высот Людмила Дубовик добилась в искусстве. Её сокурсники: В.Г. Цыплаков, Ю.П. Кугач, М.В. Савченкова, В.К. Нечитайло - выросли в знаменитых мастеров своего времени. И все они отмечали, что Людмиле не было равных на курсе. Она, безусловно, стала бы выдающимся художником, но война ей этого не позволила».

Из воспоминаний художника Рубинского И.П.: «Много лет группа товарищей встречается в день памяти своей подруги Люси Дубовик. Бывшие студенты, однокурсники, сейчас заслуженные художники, прославленные мастера, многие со званиями, всегда помнят девушку небольшого роста, со вздернутым носиком и пышными кудрями, обладавшую сильным характером и доброй душой». 

Использованы материалы сайтов «3мксд», «Память народа», «Московский государственный академический художественный институт имени В. И. Сурикова при Российской академии художеств», «Музей Москвы онлайн», Госкаталог.РФ, «Списки женщин, находящихся в дивизии» (ЦАМО, ф.1167, оп.2, д.6).

Изображение (фото): сообщество "3 мксд. 53 гв сд. Памяти 130 стрелковой дивизии" в соцсети ВКонтакте

Исторические события:

• Московское народное ополчение 04.07.1941-15.10.1941;
• Битва за Москву 30.09.1941-20.04.1942.

Участники событий и другие указанные лица:

• Дубовик Людмила Федотовна, ополченец 18 дивизии народного ополчения Ленинградского района Москвы, санинструктор;
• Рубинский Игорь Павлович, советский и российский художник-живописец, график, ополченец 18 дивизии народного ополчения, участник Великой Отечественной войны.